Из книги воспоминаний Фаины Георгиевны Раневской:
«Родилась я в конце прошлого века, когда еще в моде были обмороки. Мне очень нравилось падать в обморок, к тому же я никогда не расшибалась, старалась падать грациозно.
С годами это увлечение прошло, но один из обмороков принес мне счастье, большое и долгое. В тот день я шла по Столешниковому переулку, разглядывая витрины роскошных магазинов, и рядом с собой услышала голос человека, в которого была влюблена до одурения. Я собирала его фотографии, писала ему письма, никогда их не отправляя.
Услышав его голос, упала в обморок неудачно и расшиблась сильно. Меня приволокли в расположенную рядом кондитерскую, положили на диванчик (эта кондитерская и теперь существует, на том же месте, а тогда она принадлежала француженке с французом). Сердобольные супруги влили мне в рот крепчайший ром, от которого я сразу пришла в себя, и тут же снова упала в обморок, когда голос этот прозвучал вновь, справляясь о том, не очень ли я расшиблась?
Прошло несколько лет, я уже стала начинающей актрисой, работала в провинции и по окончании сезона приехала в Москву. Видела днем и в ночное время длинные очереди за билетами в Художественный театр. Расхрабрилась и написала ему письмо:
«Пишет Вам та, которая в Столешниковом переулке однажды, услышав Ваш голос, упала в обморок. Я уже актриса — начинающая. Приехала в Москву с единственной целью — попасть в театр, когда вы будете играть. Другой цели в жизни у меня теперь нет и не будет».
Письмо помню наизусть, сочиняла его несколько дней и ночей. Ответ пришел очень скоро: «Дорогая Фаина, пожалуйста, обратитесь к администратору, у которого на Ваше имя будет два билета. Ваш В. Качалов».
С этого вечера и до конца жизни этого изумительного артиста и неповторимой прелести человека длилась наша дружба, которой очень горжусь. Бывала у него постоянно, вначале робела, волновалась. Вскоре он приручил меня.
…В своей жизни-биографии я любила только двоих. Первым был Качалов. Второго не помню».
The post first appeared on .